Владимир Зантариа

Приближался всадник,

как буря

В пустыне, накрытой саваном,

Оставил я белый свой след.

Надежда служила мне гаванью, –

Ликуя, я встретил рассвет.

Разбилась фелюга у выступа,

Всю дорогу скрипела она.

Кто знает,

            что в море я выстрадал?

Все развеяв, притихла волна.

Туман предо мною рассеялся,

Над холмами край неба сиял.

Чей-то призрак вдали

                              мне мерещился,

Как мираж чей-то

                                  облик мерцал.

Приближался всадник, как буря,

Ослепил меня блеск газырей.

Подскочил он ко мне, негодуя,

Слова его – стрел острей.

«Наших гор имена ты предал?

И давно ль ты

                             отрекся от них?

Лучше гор, что найдешь

                                   в мире этом?

Без тебя ж обойдутся они».

Сколько гнева в его разговоре?

Как кровожадны его слова?

Кто знает,

           что я выстрадал в море?!

И все с вихрем смешала волна...

Я слышал голос…

Я слышал голос.

                       Он был неугомонен.

Я слышал голос

                     каждый божий день.

Был тем странным звуком

                              я встревожен, –

Что маячил предо мной,

                                          как тень.

То эхом грома.

            То шепотом невнятным,

Иль как чей-то смутный

                                      долгий зов?

Может, это ветра

                            стон надсадный,

Мне душу будоражит

                                 вновь и вновь?

Может, дни весны моей –

                                               былые,

Все тщатся

                  достучаться до меня?

Иль песня мной не спетая,

                                              тоскуя,

Ко мне вернулась,

                             память теребя?

А , может, снится мне порою,

Что с того света слышен

                                    чей-то глас?

Сражался друг за той

                                    седой горою,

И однажды в пекле боя он угас?

Иль те, кого не смог оплакать,

Не в силах скрыть

                          безмолвный гнев?

Иль щедро солнечным теплом

                                          обласкан,

Кузнец стрекочет нараспев?

Не призрак ли тех

                   проступков – старых,

Все ходит по моим пятам?

Иль мерещится

                        душе моей усталой

Шум ветра здесь и где-то там?

Я слышал голос.

                       Он был неугомонен.

Я слышал голос

                     каждый божий день.

Был тем странным звуком

                                 я встревожен,

Что маячил предо мной,

                                          как тень.

***

Дует ветер: ревет и злится,

Гнутся деревья

             под страшным напором.

Замерли птицы.

                         Где б угнездиться?

Утихомирится буря не скоро.

Я следил за стихией –

                               с окраины сада:

Запутались листья

                       в воздушные сети...

Ветер их жизни лишил –

                                     беспощадно,

И с ним же танцуют

                     свой танец смерти...

Прорастет мой корень

новой веткой

Сочными увешана плодами,

Яблоня росла и ствол крепчал.

Обветшала и она с годами,

И в корнях сок жизни иссякал...

«В чем причина тлена

                                  и дряхления?»

Всех гнетет

                      назойливый вопрос?

О, нет!

            Я не прошу благодаренья,

За то, что ношу тяжкую я нес.

«Суждено ль покинуть мир

                                    бесследно?» –

Тянут мысли в дебри забытья...

Прорастет мой корень

                                новой веткой –

Кану тотчас в омут небытия...

***

Стоит апацха,

Плели ее предки.

Душе в ней уютно,

Опоры– крепки!

Дым пепельно-сизый

Над нею клубится!

Я под ветхою кровлей,

Привык суетиться.

Войду и выйду –

С талисманом от сглаза!

Так бодрствовать буду

До смертного часа.

***

Где же прежних страстей

                                        дуновенье?

Дней моих радостных

                                        дух остыл.

Первых вешних цветов

                                          цветенье

Вновь пробуждает

                                  угасший пыл...

Всплеск ранних цветов

                           порою бесплоден,

Но он услаждает душу и взор.

Да, миг искушения

                        весной мимолетен,

Но спасибо ему

                   за обманчивый флер...

***

Он шел по выжженной

                                           пустыне.

Где ж глоток воды испить?

Солнце жжет.

                           Песок не стынет.

Чем же жажду утолить?

Путник путь свой продолжает,

Не привык роптать, тужить.

Но жажда мучает, терзает...

Где ж глоток воды испить?

Вдруг! О Боже! Что за чудо?

Зажурчал в песках родник.

Как к волшебному сосуду

Человек к струе приник.

Бывает: от земных страданий

Глоточек счастья нас спасет!

До дна испив родник желания,

Достойно путник

                                путь пройдет!

Перевод с абхазского

Владимира Зантариа